Западная либеральная правовая культура имеет многовековую историю: от Хартии вольностей и возникших немецких самоуправляющихся городских общин, в которых "городской воздух делал свободным", до эмансипации женщин и желания преодолеть последствия расовой сегрегации в США (о чём свидетельствует избрание Обамы на пост президента США).Новае на "Новай Эўропе": трохі маіх развагаў пра расейскі аўтарытарызм.
О свободе по-российски
"Строгость законов российских смягчается необязательностью их исполнения".
М. Е. Салтыков-Щедрин
Так ли уж присуща россиянам тяга к авторитаризму и “твёрдой руке”? Для того, чтобы ответить на этот вопрос, надо попробовать проанализировать как саму российскую ментальность, так и политическую историю страны.
Не надо подменять политику и экономику “менталитетом”
Общим местом является утверждение о том, что русская ментальность предрасположена к авторитаризму, даже в большей степени, чем других европейских народов. Так, нынешнюю плачевную ситуацию с демократией и правами человека в Беларуси нередко связывают с тем, что беларусские земли более двухсот лет находились в составе России, и здесь насаждались ментальность и порядки определённого характера.
Другим общим местом является утверждение о том, что внутренняя склонность к авторитаризму, якобы присущая японцам и немцам, не помешала Японии и Германии превратиться после Второй мировой войны в процветающие демократические общества. Там же были созданы, пусть не без внешнего стимула, построенные на экономическим либерализме "экономические чудеса".
Таким образом, необходимо различать, с одной стороны, возможность организации общественного устройства на либеральных принципах и, с другой стороны, особенности деловой и трудовой культуры в рамках либеральной экономики, которые формируются под влиянием традиций и ментальности. Это касается и России, где традиции авторитаризма не должны быть основанием для утверждения идеи о том, что русский человек предрасположен к рабству и диктатуре.
Меньше ли в России свободы, чем на западе Европы?
Для западного европейца привычным является существование свободы в институционализированных рамках, гарантированной законом и обычаями. Западная либеральная правовая культура имеет многовековую историю: от Хартии вольностей и возникших немецких самоуправляющихся городских общин, в которых "городской воздух делал свободным", до эмансипации женщин и желания преодолеть последствия расовой сегрегации в США (о чём свидетельствует избрание Обамы на пост президента США).
Правовая культура России, пережившей когда-то трагическую историю монгольского ига, формировалась иначе, в том числе и в силу огромных территориальных масштабов страны. В основе этой культуры лежал баланс сил между жёстким диктатом центра с одной стороны и фрагментарным, вплоть до фактического саботажа (пока не придёт гоголевское "пренеприятное известие" о прибытии ревизора), исполнением приказов на местах - с другой.
При этом русский человек традиционно научился видеть большую важность объективности и некоей высшей справедливости по сравнению с формальным законом. Правовые нормы традиционно были неудовлетворительного качества, а следовательно требовали критического подхода, который выработался у россиян в гораздо большей степени, чем у западных европейцев. Закон в России - не норма для исполнения, а в лучшем случае некий "guideline", документ направляюще-рекомендатель>ного характера, а в иных случаях и просто препятствие, которое необходимо преодолеть. Западные европейцы такую смекалку и ум по отношению к законам проявлять не привыкли. "Закон что дышло - как повернул, так и вышло" - возможно, в этом отношении россиянин, русский человек, предрасположен к свободе даже больше, чем человек западный.
Русский конфликт: человек против бюрократа
Традиция России заключается в авторитарном и, как правило, неразумном управлении, которое мешает самореализации человеческого потенциала. История России - это извечная молчаливая битва разума против закона, человека против бюрократа. Из-за несовершенства правового режима в современной России огромные интеллектуальные и организационные усилия растрачиваются не на созидание и развитие бизнеса, а на вывод активов за границу и реинвестирование их обратно.
Именно это процесс превратил маленький остров Кипр во второго по размерам иностранного инвестора в экономику Российской Федерации. К слову, считающиеся потенциальными офшорами страны являются источником для более половины "иностранных инвестиций" в экономику РФ: Нидерланды - 18,6 % от общего объема инвестиций, Кипр - 16,6 %, Люксембург - 15,1 %, Виргинские острова - 2,8 %. На взятки и "откаты" в России до кризиса тратилось до 300 млрд. долларов в год, масштабные процессы ухода от налогов и лицензионные ухищрения значительно искажали и искажают статистику по экономике страны.
Есть и совсем "бытовые" примеры нарушения несовершенных законов: запрет рекламы крепкого алкоголя обходится при помощи завуалированной рекламы водки с использованием «образов» минеральной воды, конфет или даже книг. Страж порядка, российское государство, безучастно наблюдает за этими и многими другими, менее комичными нарушениями с видом скучающего милиционера с Казанского вокзала, равнодушно прогуливающегося мимо бомжей, спекулянтов и попрошаек.
Отличительной чертой азиатского менталитета в Китае или Японии традиционно считается авторитаризм. Но это авторитаризм функционирующий, при котором подданные на самом деле беспрекословно подчиняются правителю, а не ворчат, сидя на кухне, и не саботируют колхозное производство. Со времён монголо-татарского ига, которое во многом определило характерные черты московской и выросшей из неё российской великодержавной государственности, русская ментальность представляет собой ментальность «западного» человека в плену у «восточного» господина.
Молчаливый, мотивированный скорее на подсознательном уровне, но вполне деятельный протест против власти в духе итальянской забастовки является чертой такого менталитета. Происходит коррозия государственных институтов, но одновременно происходит и обратное: русское общество оказывается способным к саморегуляции и самоуправлению. Параллельно с неработающими государственными институтами возникают неформальные институты, вполне себе работающие, и даже более эффективные и нередко более справедливые, чем государственные.
Современная Россия: без «царя в голове» и без великой идеи
В современных условиях, при которых насаждаемая сверху воля барина или чиновника не является препятствием, российский ум, привыкший действовать, опираясь на полулегальные механизмы, рассматривает в качестве нового «препятствия» законные интересы своих сограждан. А это может при определённых условиях принимать и достаточно опасные формы. В некотором отношении подобное поведение демонстрирует современная российская власть, которая впервые в истории России не ощущает на себе некой возвышенной трансцендентальной и духовной миссии (волею Божьей император "Третьего Рима", глава Православной российской церкви, "батюшка-царь") или миссии мирской, но не менее глобальной и патетичной (мировая социалистическая революция либо, наоборот, романтика демократической революции начала 1990-х и освобождения от коммунистической диктатуры).
Сама по себе нынешняя власть сформирована кулуарно выходцами из среднего и нижнего слоёв советской и постсоветской номенклатуры, оказавшихся без подобного «начальства» над своей головой, хотя привыкли действовать по прежним схемам. В таких условиях коррупция становится частью системы управления государством, реальные механизмы принятия решения достаточно сильно отличаются от утверждённых в Конституции, а само государство среди своих приоритетов реализует прежде всего интересы приближённых к власти бизнес-групп.
В России в 90-е годы началась трансформация общества по направлению к созданию рыночной экономики и плюралистической демократии. Однако подобный переходный период может затянуться и перерасти в стагнацию, что, судя по всему, и произошло в этом случае. В такой ситуации "болезни роста" дают метастазы, растёт опасность разрушения института российского государства как такового. К счастью, судя по заявлениям президента Медведева, некоторым фракциям внутри российской власти осознание этой опасности всё же не чуждо.
Об особом российском пути к демократии и свободе в последние годы говорится достаточно много. Тем, кто использует подобную риторику, если они не занимаются оправданием отказа от свобод, следует на самом деле искать пути для либеральных преобразований и переосмысления роли государства в том числе и в способствующих этому российских национальных традициях. Эти традиции, эти черты национального характера существовали раньше и в том или ином виде имеют значение до сих пор.
// http://n-europe.eu/articl>e2009/12/08/o_svobode_po>rossiiski
BIE: Рэдактары дужа пакрэмзалі тэкст і спрымітызавалі мову, аж што мне самому перастала падабацца - але стаўлю як ёсьць :,)
|
